По разделам: По цене: По алфавиту: H S А Б В Г Д Е Ж З И
К Л М Н П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Э Ю
Произвольный поиск:

Трещинская, Елена. Сказки кукол для взрослых

Сказки кукол для взрослых
Трещинская, Елена

Мир Урании, 2014 г., 192 с., мягк.обл. 

ТРИЛЬСКАЯ ЗОЛУШКА

Как только деревянный шут Пербакуль зажег огарок свечки в маленьком фонарике на полу шкафа, куклы сразу оживились, зашуршали, зашептались. Те, что висели на верхних крючках, смело попрыгали вниз и сели тесно вокруг фонарика. Кукол запирают в шкафу до следующего спектакля - там и происходят разговоры, или рассказываются сказки.

Красно-копченый нос Пербакуля и его семнадцать крепких деревянных зубов красиво освещались пламенем свечки. Отблеск огня попал на его сине-фиолетовый костюм с золотыми пуговицами и на коленку в голубом чулке.

Куклы нетерпеливо поёживались, сидя кружком, переглядывались, изредка слегка стукаясь деревянными лобиками, и вздыхали предвосхищённо.

Наконец, свет огня заиграл в хитроумных глазах Пербакуля, он поцеловал кого-то рядом в фарфоровую щечку и многозначительно начал:

- Знаете ли вы, братцы, сказку "Золушка"?

- Сто раз слыхали, - шепелявя букву "с", сказал рыжий Ангелочек в рубашке с ватными крылышками и тут же получил по щеке деревянной ладошкой соседки. Ею была крупная, простоватая на вид Гимнастка в малиновых колготках, короткой юбочке в блёстках, с грубо нарисованными бровями.

- Известное дело, - продолжал Пербакуль, - но люди переврали её.

А дело было так. В очень давние времена земля делилась на маленькие королевства. В долинах, на берегах морей располагались королевства людей, в дремучих лесах - королевства эльфов и фей, а под землёй властвовали гномы. И все друг о друге знали.

Так было до тех пор, пока не изменились взгляды людей на сокровища. Ведь богатством тогда считались лучшие качества души - доброта, благородство, скромность, чистота и другие. Недаром в слове "богатство" - корень "Бог". Это были Его дары всем существам мира. Это не портилось временем и молью, не ржавело, не горело в огне и не плесневело от воды. Но человек вдруг стал почитать другие "сокровища" - золото, серебро, драгоценные камни и прочее. Это всё было легче накапливать, чтобы быть лучше других.

- Как накапливать? - поинтересовались овечки из Рождественского вертепа.

- Отбирать у других. Люди почти совсем выпотрошили королевства гномов, у которых было много золота, алмазов и изумрудов. А королевства эльфов просто-напросто присоединили к своим землям, чтобы быть "богаче".

И тогда люди, которые ослепли от блеска золота и камней, перестали видеть эльфов, гномов и фей. И Лик Бога-Отца тоже. Они видели Его только как небо с Солнцем и звездами, пустыни, океаны и леса и прочее. Они ругали дождь осенью и солнце в жару, друг друга и весь мир в частностях, становясь уж совсем похожими на спятивших с ума.

Но самое удивительное то, что они почти совсем потеряли Радость и Покой из былых своих сокровищ. То есть Счастье. Покоя не было в помине: люди всегда чего-то хотели, потому что ими завладели не творческие, а алчные желания, и поэтому они всегда боялись чего-то потерять.

- Чего потерять? - спросили куклы в один голос.

- Во-первых, жизнь, потому что они ослепли также изнутри и перестали чувствовать себя вечными…

- Вот, правда, дураки, они же даже называются чело-вечные! - пробасил Пират с заложенным носом.

- Во-вторых, боялись потерять свои вещественные "богатства" и многое другое, а от этого страха ими завладели болезни.

- Бедненькие человечки! - расплакалась фарфоровая Пастушка. Куклы успокоили её и опять уставились на Пербакуля детскими глазками.

- Не все люди ослепли, - подняв палец, изрек Пербакуль. Куклы в порыве восторга зааплодировали. Когда затих стук ладошек, арапчонок сказал:

- И дети их видят!

Куклы согласно залопотали, словно сто бабочек захлопали крылышками:

- Дети … эльфов, фей … видят … да!..

- Да, но эльфы и прочие другие являются детям очень осторожно, иногда только во сне, в воображении, - задумчиво продолжал Пербакуль.

- Почему? - спросила Гимнастка.

- Ещё тогда, в те давние времена короли-люди всех государств собрались и решили объявить тех, кто видит гномов, фей и эльфов, - больными, умалишёнными.

Прошло время, и люди вообще стали забывать правду. Они на самом деле думали, что кроме них самих никаких разумных существ нет ни на Земле, ни на других планетах.

- Что уж говорить о животных, деревьях, цветах и куклах! - вздохнул давно не стиранный Пьеро, и с минуту все молчали, а огонек в фонарике безмолвно поддакивал.

Тишину нарушил Лекарь:

- А что же с Золушкой?

- Ну да, - Пербакуль почесал нос, - слушайте.

Мелеандр, принц Трильский, вернулся из дальних странствий. Целый месяц он по очереди гостил в двадцати семи королевствах: где один день, где два, а где - только пообедал. Дело в том, что месяц назад ему исполнилось восемнадцать, и он решил жениться. Сразу же после дня рождения, простившись с отцом - королем Трильским, Мелеандр уехал искать невесту среди принцесс других государств.

И вот теперь он вернулся, сидит в саду замка на мраморной скамейке с подушками и грустит: ни к одной из принцесс - а среди них были и красавицы - его сердце не воспылало любовью. Оно очевидно молчало.

Тут по зелёной травке кувырками через голову приблизился к принцу королевский шут Пи…

- У него настоящее кукольное имя! Он был марионеткой? - встрепенулись куклы.

- Нет, он был профессиональным шутом: полным дураком с чистым от стереотипов, непосредственным взглядом на вещи. Он принадлежал королю, ибо только короли имеют право на советчиков разного калибра, от министра до шута.

- А кто посередине? - спросил Ангелочек.

- Кормилица и попугай! И не перебивайте меня! - завопил Пербакуль так, что задрожали стеклышки фонарика.

Шут сел у ног принца.

- Я - Пи, я знаю, что крылышки мёртвых птиц, которыми украшают свои шляпки многие красавицы, воняют. Шляпы надо украшать цветами.

- Затхлые перья?.. Смешно. Но это слишком мудро, объяснись проще, - грустил принц Мелеандр.

- Соберите на балу в вашем замке всех девиц нашего королевства, - посоветовал Пи, но принц вздохнул в ответ:

- Я боюсь, что наши юные маркизы и графини подражают моде заграничных принцесс. Я имею в виду мёрт-вые перья.

Шут был доволен, что принц разговаривает с ним на языке шутов, которому Пи с детства подучивал принца в шутку. Горбун снял свою ушастую шапочку и подставил бритую голову солнышку:

- А вы, ваше высочество, полагаете ли вы, что женщину украшает только титул?

Принц был романтиком и совсем так не думал. По пути к дворцам он внимательно рассматривал и простых крестьянок. Он взял шута (тот был размером с обезьяну) и посадил его рядом с собою. Это означало, что принц готов выслушать совет. Но шут Пи почему-то не сказал ничего нового.

- Тогда, Ваше высочество, пригласите и кружевниц с золотошвейками, а чем плоха дочь булочника с улицы Спятивших одуванчиков? - сказал шут, улыбаясь.

- Какого цвета у неё глаза? - смеялся в ответ принц, убегая от Пи.

- Розового! - подражал голосу девушек шут. А про себя подумал: "Ребёнок-супруг - это кошмар из страшной сказки".

Воистину, королевская прихоть: собрать на балу таких разных девушек! Эльжинор Пятый, Король Трильский, одобрил затею сына, и Мелеандр из его покоев в высокой башне замка поехал по перилам вниз отдавать приказы о лакомствах. Ведь девушки должны отведать ароматного мороженого, тающих во рту конфет, любых воображаемых фруктов и ягод, а также нежного вина. Были заказаны три тысячи фонариков, чтобы все цветы в саду были освещены в праздничный вечер.

Мелеандр нанял три сотни писцов, чтобы на голубой бумаге были написаны приглашения всем девушкам королевства, которым исполнилось шестнадцать лет. И вот разноцветные конвертики были разосланы. Вечером, накануне бала, отец и сын ужинали у камина вдвоём. Королева-мать умерла совсем молодой, когда принц ещё лежал в колыбели. Мать ему заменила кормилица, которая рассказывала Мелеандру сказки о феях и гномах. Но мальчика больше интересовала игра в мяч, затем кораблики, лошади, охота, шахматы, впрочем, как и многих других молодых людей.

- Сын мой, - спросил король, - надеюсь, вы выберете себе невесту по голосу сердца?

- О, да, отец, я уже видел много красавиц и знаю, что одних прелестных глаз и плеч мне недостаточно. Ту, которую выберет моё сердце, я подведу к вам на балу.

Два цветных конвертика из дворца достигли и небольшой усадьбы в лесу, где жила вдова главного лесничего королевства со своими двумя дочерьми. Третья девушка по имени Сильфина была падчерицей, дочерью покойного мужа. После его смерти вдова заболела от страха, потому что не знала, кому муж завещал дом и наследство. Документ же гласил: по достижении восемнадцати лет всё переходило к его родной дочери. Конечно, мачеха решила уморить девчонку, но как можно естественнее, и случай подсказал ей способ.

Три дня после смерти мужа она лежала в постели в плену суетливых мыслей и в траурном пеньюаре. Как-то она попросила Сильфину принести ей чашечку кофе. Добрая девушка тот час же исполнила её просьбу. Постепенно просьбы становились всё труднее, и наследница незаметно превратилась в служанку, выполнявшую всю работу по дому, включая ремонт крыши. Однако, здоровья у неё не убавлялось, а красота расцветала.

Конечно же, мачехе было невдомёк, что девушке кто-то помогает: они жили вдали от города, в лесу. Обязанности королевского лесничего исполнял другой, назначенный королем подданный, который жил с противоположной стороны необъятного леса. Так что бывшая лесничиха злилась всё больше, но не способна была поразмыслить о чуде, как и все "слепые" люди.

А происходило следующее. По утрам Сильфина просыпалась в своей маленькой комнатке под крышей с чувством Радости и Покоя! Это были те самые сокровища, утраченные многими, но не всеми. Итак, она была богата. А что ещё нужно богатому человеку? Сильфина заправляла свою постельку старым покрывалом с аккуратно заштопанными дырочками и наклонялась под кровать, чтобы поцеловать гномов. Да! Она их видела, только никому не говорила. Впрочем, до них ведь и никому не было дела.

И пока лесничиха с дочками спали до полудня, невидимые гномы успевали сделать в доме всю работу Сильфины, а сама она убегала в лес к феям, эльфам и русалкам учиться премудростям мира. Вернувшись домой к обеду, когда все просыпались, она до вечера служила своим "господам", конечно, не без помощи гномов и домового.

Приглашения во дворец прибавили нашей Золушке хлопот. Мачеха хотела бы не пустить падчерицу на бал, но побоялась нарушить королевский приказ. Тогда она, на всякий случай, как раз накануне бала, задала девушке работы на три месяца и сказала: "Как закончишь, сразу же на бал, детка". Ну, это вы всё знаете.

Только троица в перьях укатила, все друзья Сильфины принялись за работу по дому. А её крёстная мать, фея Лио, сотворила одноместную карету с лошадкой и кучером. Одарив прелестную девушку сказочной красоты бальным платьем, причесав её по последней эльфийской моде, поцеловав на прощание, фея Лио наказала вернуться домой в полночь.

И, наконец, Золушка Трильского королевства поехала на бал.

Конечно же, девушка, с рождения окружённая эльфами и феями, воспитанная ими, безусловно, отличалась от всех остальных, и сама была похожа на фею в своём платье цвета лепестка белой розы и таком же лёгком, как лепесток, нежном и простом. Гномы украсили её запястья двумя тонкими браслетами, усыпанными крошечными бриллиантами, а русалки подарили Сильфине чулки и перчатки из паутинки. Эльфы расчесали её волосы и надели на них тонкую золотую сеточку, заколов её свежей розовой розой, а фея Лио собственноручно обула её маленькие ножки в хрустальные туфельки. При каждом шаге девушки раздавался еле слышный музыкальный звон. Конечно, такой наряд мог существовать только несколько часов…

Когда принц Мелеандр увидел Золушку, он потерял дар речи. Он подал руку незнакомке, провёл её по залу, в беспамятстве восхищения покружился в танце с нею и опомнился только тогда, когда в залу вошел король Эльжинор Пятый.

Все гости обернулись а его сторону и склонились, а голубые глаза Сильфины встретились со взором короля. Принц передал отцу её руку и… весь вечер король танцевал с неведомой гостьей. А в полночь девушка куда-то незаметно исчезла. Лишь на ступеньке парадной лестницы обнаружили крохотную хрустальную туфельку.

На следующий день эту туфельку решили примерить всем девицам королевства по безумной идее принца-романтика.

- Вы не можете узнать её без туфельки? - мрачно спросил король сына и удалился к себе в башню.

Он сел в дубовое кресло у окна, и его окружили эльфы.

- Не хочешь ли эльфийского вина? - спросили они его, загадочно улыбаясь. Ведь эльфам известно всё, что написано в книге судьбы.

- Нет, благодарю, - отвечал им король, глядя вдаль, и его тёмные ресницы опустились. Перед его внутренним взором сразу же предстала ОНА.... Но вот уже в сотый раз со вчерашнего вечера на этот внутренний взор Эльжинора Пятого набежала тень печали: в избраннице своего сына он узнал вторую половину своей души! И это случилось в первое же мгновение их встречи на балу.

Король открыл глаза. Уже наступило утро. Во дворе запрягали лошадей для принца, который спешил отыскать по туфельке красавицу. Слуги бегали с крыльца во двор и обратно, дворцовые псы лаяли.

Когда всё стихло, король накинул плащ, вышел из своей комнаты и направился… к кормилице. Она уже давно никого не кормила, а просто жила во дворце и служила своему господину, королю. Ему вдруг захотелось просто заглянуть в её умные, старые, ясные глаза. Король приоткрыл дверь её комнаты: кормилица пила кофе с феей Лио.

Не сказав им ни слова, король сел на коня и ускакал в самую гущу леса. Там ему всегда легче думалось. Он и не знал, что много лет, в чаще этого самого леса хорошо думалось и ей.

Тем временем, принц Мелеандр, отыскав Золушку со второй туфелькой, возвращался во дворец. Он был счастлив, но девушка вела себя странно. Она улыбалась ему, но только очень вежливо. Когда они вошли во двор замка, и Пи сказал, что король куда-то выехал верхом, прелестные голубые глаза незнакомки наполнились слезами. Принц побежал за придворными музыкантами, а Пи предложил Золушке побыть её кавалером и погулять с нею в саду.

Сильфина шла с шутом по узкой дорожке среди кустов жасмина, а феи только успевали ловить её слезинки двумя руками, чтобы они не потекли по щекам. Это одно из обычных занятий фей, когда люди плачут. Даже "слепые".

Золушка села на траву. На ней было новое, подаренное феями с утра, голубое платье, вышитое цветами неж-нейших оттенков. Вдруг эльфы стали кружиться вокруг девушки в хороводе и петь. И тут же горбатенький шут Пи тоже начал напевать эту мелодию, хитро улыбаясь Сильфине. Она видела, как он щекотал фей и целовал эльфов и гномов, усевшихся рядом с ним и так похожих на него. Девушка улыбнулась, с доверием глядя на горбунка, а все остальные хихикали веселую мелодию.

- Как ты зовёшь короля на языке фей? - спросила шута девушка.

- Жоан, - ответил дурацкий мудрец, - дай руку.

Он вывел Сильфину на поляну за ивами, откуда открывался вид на дорогу, ведущую от леса. Девушка увидела всадника, который во весь опор мчался к замку. Сердце её застучало, как птица, рвущаяся из клетки. Она шагнула вперед, протянула руки и звонко закричала вдаль:

- Жоан!..

- Боже, невероятно, - ахнула Гимнастка, - так Золушка полюбила короля?

- А он её, - сказал рыжий Ангелочек.

- А что - принц? - подумала вслух благородного вида деревянная Колдунья. - Какая ценность в слишком молодом мужчине? Он ещё пуст, как весеннее поле. Его сердце ещё не знает всех ценностей любви, чтобы отдать их.

- И он, кажется, "слепой"?..

- Нет, похоже, его душа пока что зачарована видимым миром. Возможно, когда-нибудь он очнётся, - сказал Пербакуль.

- А как?

- Я не знаю его судьбы, - продолжал Пербакуль, глядя на огонёк в фонарике, - я бы посоветовал ему заняться наукой и религией, чтобы соединить их вместе. Тогда он выяснит, что мир устроен разумно, разнообразно и с любовью. Душа его обогатится этими знаниями и освободится. - Точно! - рявкнул сиплый Пират и бесшумно выстрелил из мушкета.

- Он выяснит, что без Любви невозможно жить, и тогда Она явится ему.

- Правильно. Пусть сначала узнает и полюбит мир. К нему вернутся настоящие сокровища, - согласно болтали куклы.

- Ребята, - проскрипел Пербакуль, - когда чувствуешь себя в тупике, надо начать всё сначала. Пожелаем Принцу, чтобы он уехал на какой-нибудь островок в море со старой кормилицей и попросил её ещё раз рассказать ему все сказки его детства!

Куклы засмеялись:

- Мы пожелаем это всем людям!

Фонарик тоже смеялся, мерцая и трепеща, а потом горел ещё долго, пока в нём не кончилось масло. Куклы смотрели на него молча, и даже старый шкаф затаил дыхание, потому что чувствовал, что полон невидимым ласковым светом кукольной молитвы.